«НЕ СЧИТАЙТЕ, БЕЙТЕ!»: ЛЕГЕНДАРНЫЙ БОЙ ЛЁТЧИКА БАРАНОВА НАД ДОНОМ

В детстве мне рассказывали о войне. О лётчиках, которые, казалось, не боялись ничего. Один из таких героев — Михаил Баранов, уроженец Кингисеппского района.

Его имя гремело в 1942-м, когда он в одиночку вступил в бой против двадцати пяти немецких самолётов.Но начиналось всё с обмана…

«Я уже большой!»

В 1930-е годы ленинградские мальчишки грезили небом. Среди них был и щуплый подросток Миша Баранов, который однажды пришёл в аэроклуб и настойчиво требовал зачислить его в лётчики. Начальник клуба сомневался — паренёк явно не дотягивал до положенных 16 лет. «Я уже большой!» — упрямо твердил Миша. Но его настойчивость подкупила бывалого офицера: «Ладно, пусть летает». Так начался путь будущего аса, родившегося 21 октября 1921 года в деревне Горка Кингисеппского района.

В школьном сочинении «Кем я буду» он уверенно написал: «Лётчиком», вызвав смех одноклассников — самый маленький в классе, да ещё и худой. Учительница, проверяя работы, только покачала головой. Но уже через несколько лет Михаил доказал, что рост — не главное в небе. Главное — характер, упорство и та особая лётная жилка, которую позже сослуживцы назовут «барановским нюхом». После школы Баранов поступил в Ленинградский аэроклуб, где инструкторы отмечали его «упорство и врождённое чувство самолёта».

Быть или не быть

В 1940 году Михаил окончил Чугуевское военное авиационное училище, где его фамилия регулярно появлялась на доске почёта. К июню 1941 года младший лейтенант Баранов уже командовал звеном в 183-м истребительном авиаполку, хотя многим сослуживцам казался совсем мальчишкой.

Первые месяцы войны стали для него настоящим испытанием. Водил своих лётчиков в сражение, действуя дерзко, но расчётливо. «Баранов никогда не лез напролом, — вспоминал генерал-майор авиации Пётр Козлов. — Он умел ждать, выискивая слабое место в построении противника, а потом бил наверняка». За первые три месяца боёв его звено не потеряло ни одного самолёта — редкий успех в то тяжёлое время. За это товарищи прозвали Михаила Дмитриевича «сильным начальником», хотя сам Миша от этого прозвища, говорят, отмахивался: «Да какой я начальник? Просто не хочу хоронить своих ребят».

22 сентября 1941 года Баранов сбил свой первый «мессершмитт». По воспоминаниям сослуживцев, он радовался тогда как ребёнок, выскочив из кабины с криком: «Ура! Есть один! Читай газеты, мама!» Потом, уже успокоившись, объяснял молодым пилотам: «Главное — не растеряться в первый момент. Немец тоже человек, ему так же страшно. Только наш страх мы в кулак сжимаем, а ихний — по кабине растекается».

Они столкнулись в лоб

К октябрю на его счёту было уже пять сбитых самолётов, а в ноябре Михаил Дмитриевич получил два ордена Красного Знамени.

В наградном листе отмечалось: «Тов. Баранов сочетает исключительную храбрость с холодным расчётом. Его звено — пример для всего полка. В сложнейших условиях умеет сохранить технику и жизни подчинённых».

Но настоящая слава пришла к нему 6 августа 1942 года. Над переправой через Дон семёрка советских «Яков» вступила в бой с 25 немецкими истребителями. «Когда мы увидели эту армаду, у многих похолодело внутри, — вспоминал участник того боя Иван Сержантов. — Но Миша только в радиоэфире сказал: „Не считайте, бейте!“» Баранов сбил три машины, а когда кончились боеприпасы, пошёл на таран.

Первый удар — крылом по хвосту «мессершмитта». Второй — лобовой. «Они столкнулись как два рыцаря на средневековом турнире, — писал в донесении наблюдавший за боем командир наземных частей. — Только вместо копий — стальные машины, вместо доспехов — тонкая обшивка кабин». Два самолёта взорвались в небе, но Баранов успел выпрыгнуть.

За этот подвиг 12 августа 1942 года Михаил Баранов получил звание Героя Советского Союза. Газета «Сталинский сокол» писала: «Капитан Баранов доказал: один храбрец может переломить ход боя. Его имя теперь знает вся 8-я воздушная армия.

А немецкие лётчики, увидев в небе «Як» с бортовым номером 13, предпочитают не ввязываться в бой». В полку же шутили: «Наш Мишка так немцев запугал, что они теперь тринадцатого числа вообще не летают!»

Последний полёт

После ранения врачи запретили Баранову летать, но того неудержимо манило небо. 17 января 1943 года, вопреки уговорам друзей, Михаил поднялся в воздух для тренировочного полёта.

«Я просто не могу сидеть, когда другие летают», — признался он накануне своему другу. Его истребитель Як‑1 оказался неисправным — и Баранов был вынужден вернуться. Он пересел на другой самолёт, но на вираже машина неожиданно перевернулась и, потеряв управление, рухнула на землю. Как выяснилось позже, старая травма ноги не позволила вовремя выровнять самолёт. В газете «Сталинский воин» писали: «Гвардии капитан Баранов погиб как лётчик — в небе, которое любил больше жизни. Его последний бой был с самим собой — с болью, со слабостью, с невозможностью оставаться в стороне».

Ежегодно 17 января в Кингисеппском районе проходят памятные митинги. Сослуживец Иван Бабаков, умерший в 2012 году, вспоминал на одной из таких встреч: «Миша Баранов говорил, что немец боится, когда ты лезешь на рожон. Таким он и остался в нашей памяти — неудержимым, весёлым, бесстрашным мальчишкой, который так и не научился отступать».

В 2023 году поисковики нашли в архивах письмо Баранова матери, датированное ноябрём 1942 года: «Мама, не горюй. У меня теперь орден на груди, а скоро будет и второй. Читай газеты — там про меня пишут! А если увидишь в небе «Як» — знай, это я тебе крылом машу». Эти простые строки — самый искренний памятник герою. Не бронзовый, а живой. Как и память о мальчишке из деревни Горка, который так хотел летать, что обманул начальника аэроклуба, стал асом, Героем и навсегда остался в небе.

КСЕНИЯ БОНДАРЕНКО ФОТО: ПРЕСС-СЛУЖБА ПРАВИТЕЛЬСТВА ЛО