В наши дни интернет является идеальным инструментом пропаганды террористической и экстремистской деятельности. Информационный экстремизм способен принимать самые изощренные формы, связанные с воздействием на детские умы. Сцены насилия могут спровоцировать у детей развитие страха за безопасность себя и близких, депрессию, неуверенность в себе, социальные фобии, стремление к изоляции. Доступ к неподходящему по возрасту контенту может не только травмировать детскую психику, сформировать искажённое представление о реальности и нормах морали, но и привести к убийству и самоубийству. Об угрозах, которые, несёт интернет нашим детям, рассказывает психотерапевт, эксперт по безопасным коммуникациям Катерина Иванова.
С появлением разнообразных девайсов и интернета наша жизнь и жизнь наших детей как будто стала безопасней. У взрослых появилась иллюзия контроля, ведь они могут быть на связи со своим ребенком 24 часа в сутки, отслеживать его местоположение по геолокации. Но что если кто-то ещё может быть на связи с вашим ребенком 24 часа? И что если этот кто-то вовсе не желает ему добра? Современные дети и подростки проводят в интернете полжизни, а родители часто даже не представляют чего это может им стоить.
И речь далеко не о банальной компьютерной зависимости. К сожалению, наша страна занимает лидирующие места в мире по количеству детских самоубийств. Впервые об этом всерьёз заговорили в 2015 году, когда общественности стало известно о так называемых группах смерти в социальной сети вконтакте. «Синий кит», «Тихий дом», f57 – это самые известные суицидальные сообщества в интернете, в результате деятельности которых погибли более 130 подростков. Точное число жертв на сегодняшний день неизвестно, поскольку технологии для подсчёта не существует. Известны лишь те эпизоды, которые удалось расследовать. И сам феномен этих суицидальных игр до сих пор исследован и понят не до конца.
Психика подростка – субстанция тонкая и крайне хрупкая, однако вполне понятная для взрослого человека, ибо все мы там были.
Тема смерти в жизни подростка играет особую роль. Зачастую она имеет романтическую и притягательную окраску. Смерть романтизируют не только подростки, этим грешат и взрослые. Один Шекспир чего стоит с его Ромео и Джульеттой, которые и были подростками, восставшими против тирании взрослых и самоубившимися в знак протеста и во имя любви. Но даже если отставить романтику, то подросток найдёт немало причин, чтобы хотеть умереть. Потому что он в своём переходе от ребёнка к взрослому не очень-то знает, на что опереться. Он недоволен собой, своей внешностью, своим положением среди сверстников и в семье, своими успехами, своими родителями. Его эмоции, как качели, заносят его из одной крайности в другую, заставляя делать то, от чего он сам потом будет страдать. А уж если в семье не всё благополучно и нет родительской поддержки, то и вовсе беда.
Многие подростки искренне считают, что их смерть облегчит жизнь родным. Однако в нормальных условиях инстинкт самосохранения не позволяет реализовать суицидальные фантазии пубертата и со временем они сходят на нет. Если только кто-то , грамотно манипулирую, не поможет их осуществить, превратив всё в захватывающую игру. Группы смерти не ищут и не вербуют своих жертв, они сами приходят по вышеприведённым причинам или просто из любопытства. Тут остаётся лишь оправдать ожидания и грамотно обработать запрос. С ребёнком общаются дружелюбно и на равных, как со взрослым, попутно создавая ореол избранности и обесценивая страх смерти. Кураторы ведут жертву планомерно и постепенно по той же схеме, что и взрослые секты. Выжившие игроки говорили, что буквально за полтора месяца их единственной целью становилась собственная смерть. Всё остальное воспринималось лишь как препятствия на пути к ней.
Ребёнку предлагается выполнить ряд заданий, начиная с вполне безобидных типа посмотреть и послушать какой-то пугающий контент. Затем задания включают незначительные самоповреждения, финальное задание – умереть.
Эти психотехнологии вполне известны, по той же схеме можно подготовить не только самоубийцу но и школьного стрелка, который вместо себя будет убивать одноклассников и учителей или даже собственную семью, а уже потом себя. Вопрос тут в том, кто и зачем этим занимается. Если во взрослых сектах мотивы понятны – в основном, нажива, то в синих китах всё делается, скорее, ради больного садизма. И те кураторы, которых удалось арестовать и судить, производили впечатление действительно глубоко больных людей, лишённых эмпатии и одержимых властью над жизнями других людей, упивающихся этой властью. Что, по сути, является компенсацией собственной ущербности и неполноценности. И, кто знает, если бы в своё время, будучи подростками, они получили бы необходимую помощь и корректное внимание от взрослых, то ничего этого не было бы? Сложно сказать однозначно, но вполне возможно.
Школьные шутинги специалисты считают символическим актом суицида. Иногда стрелок планирует заранее самоубийство и совершает его после убийств, иногда рассчитывает быть убитым при задержании, что тоже имеет термин – суицид при помощи полиции. И причины стать массовым убийцей примерно те же, что и с подростковыми самоубийствами: у подростка есть некая неразрешимая проблема или ситуация плюс неспособность далее в ней находиться плюс принятие страшного, единственно правильного, на его взгляд, решения. А после этого – интернет «в помощь». Поиск способа реализации задуманного в интернете – это всегда следующий этап. Но не причина того кошмара, который происходит в голове молодого человека.
Единственным очевидным признаком уже происходящего несчастья могут быть разве что следы самоповреждений на теле подростка. Так называемый сэлфхарм – это вполне распространённый признак того, что с ребёнком происходит беда. На этом этапе дело, как правило, уже довольно далеко зашло, но лучше поздно заметить чем потерять навсегда.
Причины насилия у подростка, направленные хоть против себя самого, хоть против других, лежат в психике. Кто же становится массовым убийцей? Во-первых, это люди с психиатрическими диагнозами, во-вторых, жертвы буллинга, в третьих, люди, доведённые до отчаяния общественным прессингом, стрессом, общим социальным напряжением. Шутинги далеко не всегда происходят с применением огнестрельного оружия, в ход могут пойти ножи, топоры и самодельные взрывные устройства, сути это не меняет. В год в среднем таких чрезвычайных ситуаций может случаться несколько десятков, а количество жертв в каждом случае может исчисляться десятками. И в большинстве своём это дети.
Тщательно спланированный и подготовленный шутинг предотвратить крайне сложно. Ведь исполнитель может готовиться к нему годами, учитывая каждую мелочь и деталь, а вооружённого охранника к каждому школьнику не приставишь. А значит, бить тревогу надо гораздо раньше, ещё до того, как подростком принято страшное решение. И методы борьбы с подобным явлением давно известны, все они носят профилактический характер: внимание, наблюдение, доступность психологической помощи. Принятие решения о массовом убийстве не происходит мгновенно, оно имеет несколько этапов и у каждого есть свои признаки, которые может распознать грамотный специалист. Укрепление штата таких специалистов в учебных заведениях могло бы значительно снизить статистику насилия в подростковой среде. Известно, что уже пойманные убийцы-маньяки на определённом этапе имели потребность обратиться за помощью, но не имели такой возможности.
И пока у нас нет оснований полагать, что подобный экстремизм скоро прекратится. Да, те нашумевшие группы смерти, работавшие практически в открытую в социальных сетях, были номинально ликвидированы, уточнено законодательство, предусматривающее ответственность за доведение до самоубийства. Но всего пару лет назад в Липецкой области вновь произошло тройное самоубийство подростков, в котором, предположительно, одна из жертв могла быть связана с группой смерти. Наивно полагать, что можно тотально зачистить весь интернет или запретить социальные сети, чтобы обезопасить детей и подростков от зла и дурного влияния. Запреты и ограничения, скорее, вызовут у них протест и еще большее влечение к запретному. А есть ведь еще и даркнэт, регулировать который пока не научились ни в одной стране мира, и там есть много не менее страшных вещей, чем «Синий кит». И у подростков при желании куда больше шансов добраться до него, чем у взрослых его победить.
Получается, что взрослым, чтобы спасти своих детей, придётся научиться выстраивать с ними открытые и доверительные отношения, научиться их понимать, уважать и слышать. Тогда с чем бы не столкнулся подросток в интернете, он, может быть, рискнёт обсудить это с родителями. Если же доверия между детьми и родителями нет, то и шансов предотвратить беду остаётся немного.
К. Литвинова.
Фото из открытого доступа.
Опубликовано при поддержке Комитета по печати Ленинградской области.
Центры, куда можно обратиться за поддержкой,
если ситуация становится небезопасной.
Общероссийский детский телефон доверия: 8 800 2000 122;
бесплатная всероссийская служба телефонного и онлайн консультирования
для детей и взрослых по проблемам безопасного использования интернета
и мобильной связи «Дети онлайн»: 8 800 25 000 15;
телефон доверия экстренной психологической помощи: +7 (495) 575 87 70;
служба психологической помощи для подростков и молодёжи (до 23 лет)
