по случаю Дня участников ликвидации последствий радиационных аварий и катастроф и памяти жертв этих аварий и катастроф

Уважаемые ленинградцы!

26 апреля 1986 года стало трагической датой в истории, но именно в этот день мир увидел пример безграничного мужества и преданности Отечеству.

От всей души благодарю всех, кто участвовал в ликвидации последствий радиационных аварий и катастроф – Ваш подвиг навсегда останется в памяти поколений.

Сегодня атомная энергетика – это не только источник энергии, но и двигатель научно-технического прогресса, медицины и космических технологий.

Российская атомная промышленность по праву является мировым лидером, демонстрируя высочайший уровень технологий, безопасности и инноваций. Строятся новые энергоблоки, развиваются передовые проекты.

Труд, профессионализм и преданность делу наших атомщиков служат залогом устойчивого развития России и повышения качества жизни миллионов людей.

Ученые, инженеры, специалисты отрасли делают все для того, чтобы атомная энергия становилась самой безопасной и экологичной в мире, чтобы чернобыльская трагедия не повторилась!

Губернатор Ленинградской области Александр Дрозденко

29 июля 1975 года генсек КПСС Леонид Брежнев посетил Выборг по дороге в Хельсинки. Среди пионеров, которые вручали букеты «дорогому Леониду Ильичу», был юный выборжец Игорь СКОПИЧЕНКО. Недавно мы встретились, чтобы вспомнить то событие, и разговор вышел за рамки заданной темы.

— Игорь, сколько лет вам тогда было?

— В 1975 году – 11 лет. То лето я, как обычно, проводил в пионерском лагере. Меня отправляли отдыхать каждый год, начиная с первого класса, в том числе два раза, после второго и после седьмого, в лагерь судостроительного завода «Чайка». Там сейчас восстанавливают старинную усадьбу Киискиля. В том году я отдыхал в городском лагере, который находился в здании детской юношеско-спортивной школы на площади Выборгских полков.

— Как вы оказались в группе встречающих Брежнева?

— По большому счёту случайно. 29 июля 1975 года Брежнев ехал в Хельсинки на совещание по безопасности в Европе. Из администрации поступило указание подобрать группу пионеров. Нам с утра сказали: будем встречать делегацию, надо прийти в парадной одежде – белые гольфы, белые рубашки, шорты, красные пилотки, проинструктировали, как себя вести, посадили в автобус и привезли на площадь перед вокзалом.

— Много охраны было?

— Всё было оцеплено, думали, вдруг он выйдет в город. Нас провели через оцепление по лестнице, её сейчас как раз отремонтировали. Выдали по букету шикарных красивых роз. Уж не знаю, где они их взяли, в городе таких цветов тогда не было. Выбрали девочку, которая должна была вручать букет Брежневу, а все остальные, по обстоятельствам, членам Политбюро.

— Волновались?

— В 11 лет мы не могли, конечно, осознавать значимость момента, просто любопытно было. Но я и сейчас помню, как подъезжает поезд, Брежнев в окно машет рукой, поезд останавливается, и он выходит. Вдоль шеренги встречающих едет камера и нас снимает фотокорреспондент газеты «Выборгский коммунист» Юрий Березовский. Я тоже попал в кадр, за мной стоял Григорий Васильевич Романов, в то время первый секретарь Ленинградского обкома КПСС. Вот, стоит за мной на фотографии, как оказалось, небольшого роста.

— Быстро встреча прошла?

— Точно я не помню, может быть, минут 20-30. Брежнев прошёл вдоль шеренги встречающих, с каждым поздоровался, пообщался, ленинградские партийные боссы что-то ему рассказывали. Мы, дети, вручили цветы, а его помощник всем пионерам – подарки. В пакете была очень большая коробка конфет и путеводитель по Москве. Хотя конфетами выборжцев в то время было не удивить, да и вообще снабжение было хорошее, но эти  запомнились. Во-первых, коробка огромная, на обложке – пионерка отдаёт салют. И потом сами конфеты очень вкусные, а между рядами – шоколадные листочки – берёзовые, дубовые, кленовые. В магазинах такого не продавали, это, конечно, был спецзаказ. Как потом показали в новостях, в Хельсинки советским пионерам, очевидно, детям сотрудников дипкорпуса, тоже такие подарки вручали.

— Как теперь говорят, поймали свою минуту славы?

— Конечно! Всё-таки не каждый день руководитель страны приезжает. Когда мы вернулись в лагерь, пришёл фотограф, посадил всех в ряд – директора, пионервожатую, врача, детей – и сделал общее фото и каждого по отдельности. Общее фото у меня сохранилось. Имён уже не помню, но было бы очень интересно, если бы кто-то себя узнал. Когда в шестичасовых новостях показали этот сюжет, я тоже там мелькнул. В парке возле Красной площади были «Окна фотохроники». Фоторепортаж Березовского висел там и во всех выборгских кинотеатрах, на заводах, фабриках. Портрет Брежнева, который Березовский сделал во время его визита, долго украшал дом напротив вокзала. Надеялись, что обратно Брежнев будет ехать тем же маршрутом, но он выбрал другой путь.

— Коробка от конфет не сохранилась?

— Долго лежала в доме у мамы, но потерялась со временем.

— С вашей мамой наша газета знакома. Раиса Петровна Скопиченко – известный в городе человек, блокадница, ветеран. Мы знаем, что недавно ей исполнилось 87 лет, с чем её и поздравляем.

— Мама закончила выборгское медицинское училище, работала медсестрой в санатории, а, выйдя на пенсию, долго служила в соборе святых Петра и Павла. Её действительно многие знают, она очень душевный человек. Но сейчас мама больше времени проводит дома, к ней приходит соцработник, а я каждые выходные приезжаю из Петербурга.

— Расскажите о вашей семье.

— Наша большая семья образовалась в 1932 году, когда Пётр Борвенко, старшина РКК, в деревне Большое Сойлово познакомился на танцах с Анной-Лисой Сяркинен. Это рядом с нынешним селом Гарболово во Всеволожском районе. Местные парни грозились его побить, но в результате всё закончилось свадьбой. И моя бабушка по паспорту стала Елизаветой Егоровной Барвенко. В начале Великой Отечественной они жили в Ленинграде. Дед воевал, а бабушка с детьми, их было четверо, первую зиму провела в осаждённом городе на улице Атаманская недалеко от Александро-Невской лавры. Тогда она называлась улицей Красного Электрика. Бабушка рассказывала, что налёты были частые, а пока она соберёт четверых детей, так уже и отбой. Вот она и перестала в бомбоубежище ходить. Один раз в комнате, где спал грудничок, который родился 29 июня 1941 года, от взрыва лопнуло окно, осколок попал на подушку, но ребёнка не задел. Ещё собака у них пропала, скорее всего, съели. Двух братьев незнакомец запер в сарае, но один смог выбраться, привёл взрослых на помощь. В марте 1942-го их эвакуировали по дороге жизни. Бабушка рассказывала, как старший сын уснул и выпал на ходу из кабины, когда полуторка ехала по льду. Только благодаря водителю, который успел на ходу выскочить из машины и затащить его  обратно, мамин брат спасся. Это всё из бабушкиных воспоминаний и маминых рассказов, а сам дедушка о войне не говорил. Только когда приходили сослуживцы, они между собой боевые дела вспоминали 

Окончание следует.

Ольга РОГОЗИНА.