Настоящей энциклопедией жизни навсегда ушедшего времени можно назвать старые пожелтевшие подшивки газет, выходивших в XIX-XX веках, которые хранятся в Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге. Благодаря их переводу в электронный вид они сегодня доступны читателям. Сотрудники краеведческого музея города Ломоносов занимаются подборкой публикаций из старых газетных изданий, посвящённых городу Ораниенбаум, его жителям и событиям, в нём происходившим. Предлагаем эти материалы читателям «Балтийского луча» в рубрике «Листая старые страницы».
1 марта 1915 года в газете «Вечернее время» была опубликована статья «Арест ловкой аферистки». «Несколько времени назад в городе Ораниенбауме появилась в форме сестры милосердия, с георгиевской лентой на груди, молодая красивая девушка. «Сестрица» начала объезжать дома местных богачей и под тем или иным благовидным предлогом брала взаймы на некоторое время различные суммы. В некоторых местах после визита «сестрицы» была обнаружена недостача кой-каких вещей. О похождениях таинственной «сестрицы», якобы лишь на днях возвратившейся с передовых позиций и участвовавшей во многих боях, стало известно местному полицмейстеру Г.М.Ветлугину. Заподозрив неладное, он отдал распоряжение установить за «сестрицей» негласный надзор. Узнав о том, что за ней следят, «сестрица» исчезла из Ораниенбаума и появилась в Петрограде. Здесь она также начала посещать преимущественно семьи офицеров, главы которых находятся на войне, и, рассказывая разные небылицы, либо брала взаймы, либо совершала кражи. Довольно часто «сестрицу» можно было видеть в магазинах гвардейского экономического общества, где она также брала взаймы у находившихся там в качестве покупателей офицеров, заявляя, что либо у неё утащили портмоне с деньгами, либо, что она забыла дома свой кошелёк. Два дня назад «сестрица» появилась в Гатчине, где начала обходить различные лазареты. В одном из лазаретов «сестрицу» почему-то приняли за очень высокопоставленную особу. Администрация лазарета поспешила по телефону уведомить должностных лиц о том, что в лазарет прибыла и обходит палаты высокопоставленная особа. Немедленно же туда помчались различные администраторы. Увидав, за кого её принимают, аферистка решила продолжить свою роль и, милостиво отвечая на поклоны различного начальства, продолжала обход палат. Затем, поблагодарив за образцовый порядок, аферистка села в поданный экипаж и, провожаемая начальством, отбыла на вокзал для следования в Петроград. О прибытии важной «сестры» на вокзале все были уведомлены, и соответствующим образом она была встречена и там. В вагоне первого класса аферистка отбыла из Гатчины. В то же самое время ораниенбаумский полицмейстер Ветлугин, получив сведения о различных похождениях «сестрицы» в Петрограде, решил принять самые энергичные меры к её задержанию и дал срочные телеграммы по всем ближайшим станциям железных дорог об установлении наблюдения за проезжающей девушкой в форме сестры милосердия с георгиевской лентой. В телеграмме указывались самые подробные её приметы. Когда гатчинский поезд, в котором следовала в качестве важной «сестрицы» аферистка, прибыл в Петроград, один из жандармов, находившийся на перроне и только что получивший копию телеграммы ораниенбаумского полицмейстера, увидя вышедшую из салон-вагона «сестрицу», опознал в ней ту самую, которую разыскивает полицмейстер Ветлугин. Немедленно же «сестрица» была задержана и препровождена в жандармское управление. Выразив протест по поводу её ареста, аферистка заявила, что она дочь видного генерала, сестра милосердия Кауфмановской общины, жена поручика Смирнова. Несколько путаные объяснения показались подозрительными жандармским властям, и её препроводили в Ораниенбаум. На допросе в Ораниенбауме аферистка заявила, что она ошиблась, что она – Вера Петровна Романова, мещанка г. Токсово, недавно возвратившаяся с передовых позиций. Так как рассказ её изобиловал многочисленными погрешностями в хронологии, то полицмейстер Ветлугин предложил ей просто сознаться и назвать себя. После некоторого раздумья аферистка заявила, что она действительно самозваная сестра, что на самом деле она крестьянка Тверской губернии Елена Фёдоровна Романова, дочь бакалейщика, имеющего торговлю в доме № 3 по Эртелеву переулку, причём, подробно рассказала о всех своих многочисленных похождениях. После допроса Романова была отправлена в Петроград в сыскное отделение. Неожи-данный арест «сестрицы» произвёл сильный переполох среди гатчинской администрации, принявшей ловкую аферистку за высокопоставленную особу».
Столь эффектная история не могла не получить продолжения. В той же газете «Вечернее время» от 4 марта 1915 года была опубликована ещё одна статья, героиней которой опять стала Елена Фёдоровна Романова. Материал назывался «Похождения самозваной сестрицы». По сравнению с публикацией от 1 марта в его тексте были сделаны некоторые уточнения, которые автор, вероятно, смог получить у полиции. Так, теперь утверждалось, что Романова была задержана уже вечером 25 февраля в Гатчине администрацией лазарета, а не жандармом на петроградском вокзале, и препровождена для установления личности в сыскное отделение, а не в жандармское управление. Вторую статью под названием «Похождения самозваной сестрицы» подробно анализирует автор 1000-страничной монографии В.Б. Аксёнов «Слухи. Образы. Эмоции: массовые настроения россиян в годы войны и революции 1914 -1918» в главе «Народ как антигерой». Неудивительно, что на волне общей помощи фронту появились мошенницы, которые использовали образ медсестры для того, чтобы нажиться на благотворительности. Романова была одной из наиболее известных из подобных преступниц. Масштаб и дерзость действий авантюристки сделал её фигуру привлекательной для газетчиков, недаром этот случай столь широко освещался в прессе. Но автора данной статьи больше заинтересовала личность ораниенбаумского полицмейстера Георгия Михайловича Ветлугина, несколько затенённая главной героиней газетных публикаций Романовой, но, если верить тем же статьям, принявшего самое активное участие в расследовании дела. Информации о нём немного. В качестве основы может быть взят послужной список Г.М. Ветлугина, хранящийся в фонде Петербургского совета детских приютов в центральном государственном историческом архиве СПб.
Георгий Михайлович родился 26 апреля 1878 года. Судя по всему, происхождения он был скромного, поскольку образование получил в 7-м Васильевском городском училище. Городские училища по положению 1872 года представляли собой повышенные начальные школы для детей городского населения, как правило, ремесленников, торговцев, мелких служащих с 6-летним сроком обучения.
В 1894 году Георгий Ветлугин начал службу в почтово-телеграфном ведомстве, будучи зачисленным в качестве канцелярского служителя в штат главного управления почт и телеграфов. С 1896 года он перешёл на должность почтово-телеграфного чиновника 5-го разряда. 21 апреля 1897 года Г.М. Ветлугин был переведён в департамент полиции на должность чиновника для письма. В ноябре 1898 года по прошению был переведён в департамент общих дел МВД на должность канцелярского служителя. В период службы в департаменте он исполнял обязанности помощника столоначальника 1-го стола 1-го отделения с 10 по 25 августа 1901 года и с 23 декабря по 7 января 1902 года, а также неоднократно в 1902 году. Постепенно служебное положение Г.М. Ветлугина стало упрочиваться, свидетельством чего стали исполнение им обязанностей столоначальника в июле 1902 года, а также его назначение дежурным чиновником канцелярии МВД. Согласно сведениям справочника «Весь Петербург» в 1903 и 1904 годах он жил в Шувалово. Тогда же его имя впервые появляется на страницах газет. В номере «Нового времени» от 20 октября 1903 года в рубрике происшествий была помещена небольшая заметка о пожаре: «5-го октября вечером вспыхнул пожар в Шувалове, загорелась большая двухэтажная с мезонином дача по Старо-Орловской улице, в которой проживали жильцы-зимники. Огонь возник в нижнем этаже от опрокинутой по неосторожности ребёнка лампы, быстро охватил весь дом и уничтожил его до основания. Жильцы спаслись в чём были, вынести что было из имущества они не могли – оно погибло. Проживавший в верхней квартире Г.Ветлугин заявил, что огнём истреблён кроме всего его имущества также хранившийся дома капитал его в 7000 рублей». Газета «Петербургский листок» от 7 октября 1903 года также упоминает пожар в Шувалово в доме Григорьева. К периоду службы Г.М. Ветлугина в канцелярии министерства относится небольшой отрывок из его воспоминаний, опубликованный в № 6 журнала «Былое» за 1925 год. «С.Ю. Витте и декабрьское восстание в Москве: (Из воспоминаний чиновника)». В этом отрывке Г.М. Ветлугин рассказывает, как стал свидетелем телефонного разговора между министром внутренних дел П.Н. Дурново и московским генерал-губернатором Ф.В. Дубасовым, проходившего в присутствии председателя совета министров С.Ю. Витте 17 декабря 1905 года. По словам Ветлугина, министр внутренних дел в самой энергичной форме потребовал от Ф.В. Дубасова подвергнуть артиллерийскому обстрелу центры декабрьского восстания – Пресненскую мануфактуру и Кушнарёвскую типографию. Решительность П.Н. Дурново встретила поддержку со стороны С.Ю. Витте. Этот короткий отрывок написан просто и живо, что свидетельствует о владении Г.М. Ветлугиным письменным словом. Не-случайно он был сотрудником газет «Санкт-Петербургские Ведомости» и «Ведомости Санкт-Петербургского градоначальства». Он также был членом российского общества Красного Креста и российского общества покровительства животным.
1 января 1905 года за отличие Ветлугин получает свой первый и вместе с тем самый низший классный чин — коллежского регистратора, что может служить признанием его служебных заслуг со стороны начальства. Но после отставки П.Н. Дурново в апреле 1906 года и прихода на пост министра П.А. Столыпина Г.М. Ветлугин в сентябре 1906 года был возвращён на службу в департамент общих дел. В 1908 году он получает за выслугу лет чин губернского секретаря и положенный ему за выслугу же и шедший в паре с получением чина 12-го класса орден св. Станислава 3-й степени — самый младший в иерархии русских орденов. Вероятно, сознавая, что дальнейшее пребывание в департаменте не сулит какого-либо изменения в карьере, Георгий Михайлович подаёт прошение о переводе его на полицейскую должность. Прошение было удовлетворено, и 28 апреля 1908 года Ветлугина командировали в распоряжение санкт-петербургского уездного исправника в качестве помощника пристава 2-го стана до тех пор, пока не откроется какая-либо вакансия. Ожидать Георгию Михайловичу пришлось недолго, уже в октябре 1908 года он был назначен на должность пристава 2-го стана Санкт-Петербургского уезда, в феврале 1909 года был перемещён на должность пристава 3-го стана того же уезда, а в октябре 1911-го стал помощником санкт-петербургского уездного исправника. В 1907 году он продолжает жить в Шувалово, но по другому адресу — Елизаветинская, 6. Через год он перебрался в Петербург, а в 1910 году Ветлугин переехал в Сестрорецк и поселился в доме Калочева на Офицерской улице. Сотрудничество с газетами, вероятно, стало причиной того, что Ветлугин охотно делился сведениями с журналистами. За время службы в Сестрорецке его имя не раз попадает на страницы газет. «Петербургская газета» от 27 апреля 1911 года сообщала о грабеже в Сестрорецке и о том, что местный становой пристав Ветлугин напал на след грабителей, и все они были пойманы. В той же «Петербургской газете» от 15 июля 1912 года была опубликована заметка «В когтях азарта», где рассказывалось о роли Г.М. Ветлугина в поимке растратчика. Правлением СПб стекольно-промышленного акционерного общества была обнаружена растрата и присвоение 17500 рублей, совершённые представителем общества Вячеславом Одратсом: «В тот же день, когда в полицию поступило это заявление, Одратс не явился на службу и переехал с семьёй на дачу в Озерки. Поселился он на Озёрной ул. С целью задержания Одратса чины сыскной полиции предложили местному исправнику Ветлугину установить наблюдение за появлением Одратса на даче. Вчера утром приставу Ветлугину доложили, что Одратс вернулся домой. Немедленно на дачу были командированы стражники и урядник, которые и арестовали доверенного фирмы. Задержанного под конвоем препроводили в сыскную полицию. На допросе он сознался в присвоении и растрате денег».
В конце февраля 1912 года за выслугу лет Г.М. Ветлугин получает чин коллежского секретаря. С июля того же года исполняет обязанности санкт-петербургского уездного исправника. 16 ноября 1912 года его назначают на должность полицмейстера Ораниенбаума, и его жизнь на четыре года оказывается связана с этим городом. Ветлугин также был товарищем председателя вольного пожарного общества в Ораниенбауме, проживал по адресу: Дворцовый проспект, 11. В заметке «Петербургского листка» от 20 января 1914 года об опасности наводнения упомянуто, что полицмейстер Ветлугин для обеспечения безопасности выслал на улицы Ораниенбаума дополнительные полицейские патрули, поскольку шквал, обрушившийся на город, затушил часть фонарей. Известно также, что Г.М. Ветлугин занимался благотворительностью. 26 марта 1914 года он был назначен почётным членом попечительства детских приютов с оставлением в должности ораниенбаумского полицмейстера. Газета «Новое время» от 21 декабря 1914 года (3 января 1915 года) упоминает его в числе жертвователей на строительство храма во имя Алексия митрополита Московского в Тайцах. В 1917 году он переезжает в Царское Село и становится уездным исправником. Здесь Ветлугин также продолжает борьбу с типичными для военного времени преступлениями, о чём упоминается в газетных заметках. «Новое время» от 26 января 1917 года в разделе «Происшествия» поместило заметку «Побег от конвойного»: «Вчера вечером по распоряжению царскосельского исправника Ветлугина в Петроград была направлена для выяснения личности задержанная в Царском Селе женщина в форме сестры милосердия за ряд мошеннических проделок, назвавшаяся Т. Сергеевой. В сопровождении конвойного Сергеева села в вагон трамвая. Возле Николаевского моста в то время, когда трамвай шёл полным ходом, неизвестный мужчина столкнул стоявшего у выхода конвойного, причём последний упал в глыбу снега, а трамвай помчался по направлению к Екатерингофскому проспекту. Несмотря на то, что конвойному удалось догнать вагон трамвая, в нём уже мнимой сестры милосердия не оказалось». В том же «Новом времени» от 14 февраля 1917 года появилась заметка «Арест мародёра»: «До сведения царскосельского исправника Ветлугина дошло, что в некоторых районах уезда торговцы скрывают муку и продают её по завышенной цене. Вчера утром наряд полиции явился в квартиру крупного торговца купца Богомолова в Красном Селе, где произведённым обыском было обнаружено большое количество мешков крупчатки, французской муки, гороху и т.п., которые Богомолов тайно продавал по очень повышенной цене. Весь обнаруженный товар был опечатан». Февральская революция 1917 года положила конец полицейской карьере Г.М. Ветлугина. В начале марта он и его помощник К.А. Сенько-Поповский были арестованы и помещены на гауптвахту № 27 Царского Села. Причём, в списке арестованных от 13 марта 1917 года, направленном начальником штаба Петроградского военного округа полковником Ф.И. Балабиным члену военной комиссии временного комитета Государственной Думы П.И. Пальчинскому, напротив фамилии Ветлугина стоял значок нотабене, что означало: выпустить его можно было только после тщательного расследования. Г.М. Ветлугин является автором двух брошюр: «Описание Кивинепского и Ново-Кирковского приходов Выборгской губернии, составленное бывшим помощником санкт-петербургского уездного исправника, ныне полицмейстером г. Ораниенбаума Ветлугиным по возвращении из служебной командировки в 1912 году в Финляндию» (1913) и «Полная справочная книга о правах евреев с разъяснениями, определениями и решениями правительствующего Сената» (1913). Георгий Михайлович также был награждён медалями: в память царствования императора Александра III (26.02.1896); в память коронации императора Николая II (1896); за труды по первой всеобщей переписи населения (1897); российского общества Красного Креста «В память русско-японской войны» (19.01.1906); в память 100-летия Отечественной войны 1812 г. (30.11.1912); в память 300-летия дома Романовых (05.03.1913).
К.Ермолаева.
Фото предоставлены автором.
Георгий Михайлович Ветлугин.
“Балтийский луч”, №2 от 12 января 2024 года
