Команда военного брига замерзла насмерть в 200 метрах от берега!
Корабль убил собственный якорь!..
20 октября 1818 года в Финском заливе разразилась страшная буря. В этот день потерпели крушение сразу несколько кораблей. Английский купеческий корабль «Индастри» налетел на подводные скалы в 30 верстах от Кронштадта. Немецкое судно «Гофнунг» было бурей выброшено на мель. На мель сел и русский торговый корабль «Магдалина».
Но самая страшная трагедия произошла с бригом «Фальк».
На шедшем из Кронштадта в Свеаборг военном бриге «Фальк», под командой лейтенанта Семена Щечкин, в состав экипажа входили мичманы Дмитрий Жохов, братья Александр и Василий Абрютины, штурман Калашников, комиссар Богданов и 35 нижних чинов. В качестве пассажиров на корабле оказались пожилая женщина с 12-летним сыном.
Сильный западный ветер не обеспокоил лейтенанта С. Щечкина, можно было еще вернуться в Кронштадт, вместо этого решено переждать порывы на якоре. Около семи часов вечера подул страшный северо-западный ветер. С неба обрушился снег. Порывы ветра были такими сильными, что «Фальк» сорвало с якоря и потащило. В это время вахту нес мичман Д. Жохов. Он принял решение бросить второй якорь.
Обычно якорь был привязан горизонтально вдоль борта. Но на этот раз оказалось, что якорь отвязан и вертикально подвешен на кранбалке. Это и привело к роковой развязке…
Веревка обледенела, матросы не могли ее развязать. Лейтенант приказал рубить. Качка была страшная. Пока матросы пытались разрубить веревку, якорь раскачивался, словно маятник, и беспрестанно бил в борт. Очередной страшный удар пробил обшивку, и холодная вода моментально хлынула в трюм. Все попытки бороться с течью оказались тщетными.
Тогда С. Щечкин приказал отрубить и первый якорь и идти на Толбухинский маяк.
Вода заливала трюм корабля. Как ни старался командир навести порядок, среди команды началась настоящая паника. Многие стали надевать чистые рубахи, готовясь к смерти.
Вскоре «Фальк» сел на дно. Казалось, что можно спастись. Но страшный ветер и на этот раз не пощадил моряков. Бриг стало сносить с мели. С. Щечкин, боясь, что корабль может вынести в открытое море, приказал выбросить два якоря, один из которых был меньших размеров. По его команде команда начала рубить мачты, чтобы убрать паруса. А «Фальк» бросало на камни.
Вскоре были разбиты штурвал, киль. Из трюмов начали выкатываться бочки. Корабль постепенно погрузился, и только его задняя часть еще оставалась над водой. Волнами сорвало закрепленный на палубе баркас, который, падая, убил несколько человек. У команды не осталось средств к спасению.
Однако до берега оставалось всего 200 метров. Можно было оповестить о кораблекрушении смотрителя маяка, но пушки и порох оказались в воде. Все крики заглушал рев волн. Тогда люди, боясь, что стихия сбросит их в море, решили лечь и прикрывать друг друга своими телами.
Все это началось в девять часов вечера и продолжалось до самого рассвета. Мороз достиг -5°. Некоторые просто замерзли, других смыла морская волна. Только около семи часов утра смотритель узрел эту трагедию. Срочно была отправлена лодка с семью матросами. Шторм тем временем продолжался. Целых два часа пробирались спасатели к бригу.
Писатель Николай Бестужев, тогда лейтенант, был среди тех, кто пытался спасти экипаж корабля. Он пишет:
«Но какой ужас объял меня, когда, приблизясь к судну, увидел я множество людей замерших и обледенелых в разных положениях: одни лежали свернувшись, другие в кучах, третьи держались за борты, как бы прося о спасении. Первый предмет, поразивший меня, был лейтенант Щечкин, товарищ и приятель мой с самого малолетства, коего узнал я в ту же минуту, распростертый навзничь с обмерзлыми волосами и одеждой; за руку его держался денщик и, казалось, желал согреть оную своими руками; прочие люди лежали кучами, как бы в намерении согреть друг друга взаимной теплотой. Под одной кучей лежащих людей узнал я молодого офицера Абрютина, коего, вероятно, матросы хотели согреть собой; унтер-офицер был обложен подобным же образом; другой офицер, облокотясь на борт, казался спящим. Все вообще имели вид спящих или умоляющих небо о своем спасении; одна мертвенная оцепенелость удостоверила меня, что люди эти уже умерли, и я едва мог опомниться от нового мне чувства – большего, нежели страх, и сильнейшего жалости…».
Чудом выжили только двое – комиссар Богданов и унтер-офицер Изотов. Они и поведали о трагедии.
Адмирал В.М. Головнин так отозвался на гибель брига и почти всей его команды:
«Страшна и жестока должна быть участь странника, погибающего среди снегов отдаленной пустыни, где нет никакого для него убежища, ни же селений, откуда мог бы он надеяться получить помощь; но стократно ужаснее и мучительнее гибель несчастного, который замерзает, так сказать, на пороге собственного дома и для спасения которого стоило бы отворить двери, если б домашние его, покоящиеся в сладком сне, знали о месте его пребывания. Подобную сей горькую чашу суждено было испить злосчастному экипажу брига «Фальк», разбившегося при самом входе в главный наш порт Кронштадт».
См. также: Драмы и трагедии Финского залива
О других событиях этого дня см.: 20 октября – этот день в отечественной морской истории
