Фото: Вера Кирилловна Авлащикова-Кондратьева (слева) и её сестра Клавдия Степановна.
В краеведческом музее в городе Ломоносов открылась выставка, посвящённая дню начала блокады Ленинграда и защите Ораниенбаумского плацдарма, который в Великую Отечественную войну находился в двойном блокадном кольце.
На выставке экспонируются письма и документы тех страшных блокадных лет. В том числе – документы, письма и продовольственные карточки Веры Кирилловны Авлащиковой и её троих детей. Всё это было найдено в блокадной сумочке, обнаруженной только семьдесят лет спустя после войны. Итак, в 2008 году во время ремонта в одной из квартир на Большом проспекте Петроградской стороны в Санкт-Петербурге петербуржец Александр Митвинов нашёл сумку с документами, датированными августом 1941 года. Александр и его друг – краевед, участник военно-исторического общества «Форт «Красная Горка» в Ломоносовском районе Ленинградской области Андрей Хвальский – поставили перед собой цель: найти хозяев сумочки, узнать, как сложилась их судьба, и понять, почему жизненно важные бумаги 70 лет пролежали в тайнике. Так начала раскрываться удивительная, фактически детективная история о любви, о большой человеческой трагедии и о силе духа, позволившей преодолеть все невзгоды. В обнаруженной сумочке оказалась жизнь целой семьи Авлащиковых-Кондратьевых: мамы Веры АвлащиковойКондратьевой, её ушедшего на фронт мужа Владимира Кондратьева и троих маленьких детей. Почему бумаги 70 лет пролежали в тайнике? Как сложилась судьба ленинградцев, оставшихся в блокадном городе без паспортов, справок и продовольственных карточек? Выжили ли они? Ответы на эти вопросы решили найти Александр Митвинов и Андрей Хвальский. Кроме официальных бумаг и справок, в сумке были письма Владимира Кондратьева с фронта, адресованные жене Вере и детям в Ленинграде. «Я эти дни сидел скучней некуда. Писем от тебя не получал, и я прямо так нервничал, что не мог нигде находить места… Вера, мне надоело здесь, мы отдыха не видели, день и ночь на ногах. Теперь мне, Вера, хотелось фотокарточки твою и детей. Я всё же соскучился, посмотрел бы на фотокарточку – и обратно мне было бы веселей. Вера, живи поскромней, жалей детей и уважай. Не беспокойся за меня, что отправят на фронт. Я очень доволен, что иду по своей военной специальности. Вера, теперь пиши, что есть вообще нового у вас и как с продуктами у вас. У нас я бы не сказал бы, как кормят, но всё же неплохо. Мне почти хватает», – это выдержки из его писем. В сумочке также хранились письма сестры Веры – Клавдии Авлащиковой, которую начало войны застало в деревне. «Я никак не могу приехать. У нас тут каждый день бомбят кругом и тревоги беспрерывно. Что случись в дороге – кому мои дети нужны? Отца нет и матери не будет. Дорогая сестра! Получила твою открытку, так наплакалась. Вера, ничего не поделаешь, такое время», – писала она. Поиски хозяев этих документов и писем растянулись на несколько лет и превратились в настоящий детектив. Александр Митвинов сначала сам пытался отыскать родственников Веры Авлащиковой. Он проверил адрес на Гатчинской улице, где её семья была прописана в 1941 году, пытался найти ленинградцев с такой фамилией через знакомых. Но, не добившись успеха, он передал блокадную сумочку своему соседу по даче – краеведу и участнику военно-исторического общества «Форт «Красная Горка» Андрею Хвальскому, который отсканировал все документы и выложил их в интернет.
– Если честно, я думал, что родственники Веры Авлащиковой-Кондратьевой быстро найдутся, – рассказывает Андрей Хвальский. – Обращался к медийным людям, стучался в разные сообщества в интернете. Но тогда, в 2011 году, мало кому была интересна эта история. Я писал письма на завод имени Калинина, где в 1941 году работала Вера Авлащикова, но ответа не получил.
В 2013 году Андрей Хвальский передал оригиналы документов и писем из найденной блокадной сумочки в краеведческий музей в городе Ломоносов. На одной из музейных выставок они были показаны в витрине, посвящённой блокаде Ленинграда, с пояснением: «Судьба семьи неизвестна». О поиске владельцев блокадной сумки на время забыли, хотя копии документов продолжали кочевать по интернету. А в марте того же года к поиску подключилась петербурженка Елена Алексеева, много лет разыскивающая своих пропавших во время войны родных и уже имеющая опыт поисковой работы. Информацию о блокадной сумке она разместила сразу в нескольких крупных группах в соцсетях.
– Интерес к судьбе семьи Веры Авлащиковой стал нарастать, как снежный ком, стали писать не только петербуржцы, но и жители других стран, даже из Америки, – рассказывает Елена Алексеева. – Все хотели помочь разыскать эту семью, выдвигали версии, спорили, сопоставляли даты и факты. Например, стало понятно, что сумку с документами, скорее всего, у Веры украли. Взяли оттуда деньги, а остальное бросили на чердаке. Правда, многих озадачил тот факт, что вор не отоварил продовольственные карточки. Оказалось, что в конце августа 41-го года ещё не было дефицита продовольствия, поэтому многие ленинградцы не спешили получать свои пайки, о чём им уже осенью пришлось горько пожалеть. Когда к поискам в интернете подключились десятки тысяч человек со всего мира, удача, наконец, улыбнулась поисковикам – в одной из старых адресных баз на Петроградке нашли Веру Кирилловну Кондратьеву. Там же оказалась прописана и её сестра Клавдия. Остальное уже было делом техники. Сотрудники ломоносовского краеведческого музея позвонили в указанную квартиру, нашли там родных Веры Кирилловны и сообщили, что сумка, потерянная в 1941 году их бабушкой, нашлась. Это произошло за неделю до празднования 71-й годовщины дня Победы.
Конец этой детективной истории рассказали дочери Веры Авлащиковой и её двоюродной сестры – дочери Клавдии. Обеих зовут Иринами. Они рассказали о судьбе бабушки Веры. Оказалось, что эта самая бабушкина блокадная сумка сыграла роковую роль в жизни их семьи.
– Моя мама Вера Авлащикова родилась в деревне Большево под Гатчиной в большой семье, – вспоминает Ирина Лаптева, в девичестве Кондратьева. – В детстве мама получила травму: когда дети разыгрались в бане, мачеха стукнула её ладонью по уху, после чего девочка почти полностью оглохла. Учиться в школе она уже не могла, поэтому её отправили в Ленинград, где она работала нянькой в хорошей семье. Когда Вера выросла, познакомилась с Владимиром Кондратьевым – он тоже был деревенским, но перебрался в Ленинград. Семья их жила дружно, к началу войны у них было уже трое детей. Старшей Людочке – восемь лет, младшей Раечке – три годика, среднему сыну Боре – четыре. Мама говорила, что Боря был похож на папу, а Раечка – на неё. Братик Боря был левшой, любил поиграть – брал левой рукой молоток и колотил им по полу, приговаривая, что будет, как дядя Миша. Наш дядя Михаил Кондратьев был известным краснодеревщиком.
Ю.Кучук.
Фото из фондов краеведческого музея города Ломоносов.
Окончание в следующем номере.
